Кашпировский:
— Многие считают, что в момент наших передач или сеансов должны произойти психические изменения. Многие считают, что когда психотерапевт действует на пациента, то это обязательно должно сопровождаться изменениями со стороны психики. Я, слава богу, ушел от этого подводного рифа и перестал добиваться этого. Я сразу стал давать установку на то, чтобы происходили изменения со стороны соматики, со стороны внутренних органов. Именно поэтому, на наших сеансах возможно отсутствие, каких бы то ни было изменений со стороны психики. Человек может абсолютно ничего не ощущать, и только потом обнаруживается какой-то сюрприз: проходит то или иное заболевание.
Обращается к женщине.
— Это Ваш ребенок? Ну, хорошо, говорите.
Женщина продолжает рассказ. Она держит на руках девочку, у которой не по-детски серьезные глаза с темными кругами под ними, очень худенькое личико, плотно сжатые губы. Она крепко обнимает мать за шею.
— Анатолий Михайлович, я сама инвалид второй группы. У меня было пять операций: две на позвоночнике, три на животе. Последняя была два года назад. Этот шов у меня пропадает, остаются одни ниточки. Моя девочка девятый год не ходит… Кушать сама не могла… У нас сказали: не знаем, что делать, куда хотите идите. После Ваших сеансов в Молодежном, мой ребенок стал сам кушать, ручку поднимает.
Кашпировский обращается к девочке:
— А ну-ка, девочка, покажи, как ты ручку поднимаешь?
Девочка поднимает руку, подносит ее к губам, показывает, как она теперь ест…
Кашпировский:
— А что, она раньше так не могла делать?
Выступающая:
— Нет, вот я помогаю.
Кашпировский:
— И это так с рождения?
Выступающая:
— Это случилось в восемь месяцев, после прививок. Это мы так думаем, но говорят, что это по наследству.
Кашпировский:
— Ну, так трудно сказать, наследственное это или прививки. А сколько лет ребенку?
Выступающая:
— Девять. Говорит все. Учится отлично. Ей лучше после Ваших сеансов. Помогите нам. Может быть, удастся принять еще несколько раз… Она верит в Вас.
Кашпировский:
— Ну, смотрите, вот Вы сегодня будете присутствовать здесь, потом будет передача. Вы еще раз это посмотрите. Девочка посмотрит. Вы верите в телевизионное воздействие?
Выступающая:
— Мы верим. Потому что она спала, заснула и кричит: «Держите меня, держите»! И когда были в Молодежном на сеансе, она заснула.
Кашпировский:
— Меня интересуют телевизионные сеансы.
Выступающая:
— Она засыпала тоже и говорила: «Держите меня»!
Кашпировский:
— А почему держать?
Выступающая:
— «Держите, я падаю»,— говорила. А почему держать, не знаю.
Кашпировский:
— Ей казалось, что она падает?
Выступающая:
— Да.
Кашпировский спрашивает у девочки:
— Что тебе во сне приснилось, девочка?
Девочка:
— Море с чайкой.
Кашпировский:
— У нее богатое воображение. У лиц, которым начинает сниться что-то особенное или они представляют что-то, у них очень богатое воображение. Это чувствительные натуры. Это хороший симптом.
Вопрос из зала :
— Анатолий Михайлович, что Вы можете нам сказать по поводу передачи «Пятое колесо» по Ленинградскому телевидению на последней неделе, а также интервью в «Литературной газете»?
Кашпировский:
— Есть сотни тысяч писем и сотни тысяч больных, которые уже дали ответ в эти инстанции. Хочу сказать, что деятели культуры и искусства по долгу своему призваны нести правду и добро. Отступление от этих принципов является неправильным. В чем состоит моя правда? Я готов ответить за все, что я делаю, и готов за это бороться. Моя правда — на виду, и сломать ее очень трудно. (Аплодисменты).
