Кашпировский:
— Спасибо за поддержку. ( Аплодисменты в зале не умолкают).
Дьячков подходит к Кашпировскому, они дружески подают друг другу руки, обнимаются. В зале аплодисменты.
Из зала:
— Кузнецова из Ленинграда. Больна 10 лет. Аденомиоз, рубцово-спаечный процесс малого таза. Я была в июне подготовлена к шестичасовой сложнейшей операции, затронут кишечник. Сейчас у меня на руках документы, выданные военно-медицинской академией: операция и контрольная явка в мае месяце следующего года не нужна. Благодарю Вас. По-моему, из Вашего пациента я превратилась уже в пациента ВИЭМа, нашего Института экспериментальной медицины, возглавляемого уважаемой Натальей Петровной Бехтеревой. Теперь, по-моему, я их пациентка, и им пора начинать помогать Вам. Я могу быть их первым материалом. (Аплодисменты).
Кашпировский:
— Мы с ней коротко знакомы и уже сотрудничаем. Я хочу пригласить к микрофону товарища, которого все видели в телепередачах. Я хочу пригласить его повторно, для того чтобы услышать от него по прошествии месяца, каковы результаты.
Мужчина подходит к сцене, говорит в микрофон:
— По прошествии двух месяцев. Я пришел на сеанс 20 сентября.
Кашпировский:
— Вы житель Москвы?
Мужчина:
— Да.
Кашпировский:
— Первое, что я заметил, Вы поправились.
— Да, я поправился в общей сложности на 4 килограмма после десяти телевизионных сеансов и пяти очных сеансов. Для того чтобы набрать те же 4 килограмма в 1986 году, после операции, мне понадобилось два года, а сейчас это произошло за три с половиной месяца. Я напомню: у меня в 1986 году был удален желудок в связи с тотальным раком. Врачи говорили, что счет времени моей жизни идет не на месяцы даже, а на недели. Критическое состояние было в конце июля — начале августа. Я уже лежал, почти не вставал… Лев Иванович Ошанин сказал хорошие слова: «зажечь надежду». Первая реакция, которая была у меня на Ваш сеанс, — действительно, зажглась надежда. Первая мысль была: «Неужели это возможно»?!
Кашпировский:
— Вы согласны с моими словами, что установка на выживание, на жизнь, на победу перестроила в какой-то степени Ваш организм?
Мужчина:
— Да, это была удивительная перестройка. Я впервые подумал: а почему я не могу тоже выжить, если есть люди, которые выживают при онкозаболеваниях? Анатолий Михайлович, я хотел бы отметить вот что: Вы всегда говорите, что организм сам выбирает, с чем ему бороться в первую очередь. Я наблюдал за своими швами все четыре месяца, их состояние не изменялось. Полностью функции кишечника нормализовались у меня в конце октября — начале ноября. И только с этого момента у меня начали исчезать швы, как трехлетней, так и тридцатипятилетней давности. Действительно, организм, закончив какую-то работу внутри, начал работу и снаружи. Вот все что хотел сообщить. (В зале раздаются и долго продолжаются аплодисменты присутствующих).
Кашпировский:
— Это очень редкий, единичный случай, который мы показали. Он вселяет в нас, врачей, надежду на то, что возможно психотерапевтическое воздействие в числе других воздействий. Если это явление исследовать, оно поможет найти ключ к лечению онкозаболеваний. Вот для чего мы об этом говорим и пытаемся возбудить надежду у других. Я уверен, что по Вашему мужественному и оптимистическому следу могут пойти другие. Если пять-шесть человек по всему Советскому Союзу смогут дать такую же реакцию, то это уже очень хорошо. Но никто не обещает панацеи, никто не обещает абсолютного излечения. Точно так же не все в Советском Союзе станут брюнетами.
(К микрофону подходит молодая женщина.)
Женщина: - У меня были два подчелюстных лимфоузла. Один пропал полностью. Были низкие лимфоциты - 1100. Низкие очень. Стали подниматься. Сейчас уже 2800, 3200, вот в последнее время 3200. После курса химиотерапии, который я принимала последний раз в марте мне было очень тяжело ходить, сильно болели ноги, и я практически не могла подняться даже на второй этаж, сильно тяжело. Вообще вроде бы ноги отнимались. Сейчас все в порядке, поднимаюсь на четвертый этаж, хожу без одышки, все спокойно и нормально. Спасибо. (Место у микрофона занимает молодой мужчина с Кавказа)
Мужчина:
—Я хочу сказать. Я вот собирал песок и хочу показать. У меня был камень в почках, 2 сантиметра.У меня даже снимок есть, могу показать. После 6 сеансов, которые я смотрел. Он у меня превратился в песок, который я собирал. Еще не все собрал. (Показывает полиэтиленовый пакетик.) Вот я принес его, чтобы доказать. Врачи операцию заставляли делать, я побоялся
Кашпировский:
—Что врачи операцию предлагали по удалению?
Мужчина:
—Да, предлагали удалить. Я отказался.
Кашпировский:
—А сейчас какие-то обследования проходите? Что исследования констатируют?
Мужчина:
—24-го числа мне назначен ультразвук. Могу результаты этого анализа принести.
Кашпировский:
—Я очень рад этому случаю.
Хочу сказать что здесь в зале присутствуют мои знакомые, друзья из Винницы, вот они сидят во втором ряду. Именно из Винницы поступило такое интересное предложение о сотрудничестве в плане проведения исследования процессов происходящих с использованием методов кибернетики. Я Вас прошу, скажите об этом два слова.
К микрофону подходит интеллигентный, элегантно одетый мужчина лет 35 - 40.)
Мужчина:
—Научный сотрудник Винницкого политехнического института Худяков Евгений Александрович. С Анатолием Михайловичем мы давно знакомы. В этой ситуации, так сказать, в связи с тем, что он сейчас занимается таким большим делом, нужным для всей страны, мы сейчас будем делать технические средства и методы для контроля спаек послеоперационных.
