Интервью «Радио Шансон» в Орске

10 декабря, в эфире шоу «Санта-Барбара» побывал человек-легенда, психотерапевт Анатолий Кашпировский. Гость радиостанции «Шансон в Орске» рассказал о принципах своей работы, о спасении заложников во время теракта в Буденновске (Ставропольский край) в 1995 году, а также о многом другом.

Вашему вниманию видеозапись и основные моменты эфира.

Запись эфира от 10 декабря 2014 г.

 

О событиях на Украине

Лена Дорогая: — Анатолий Михайлович, здравствуйте! Рады вас видеть. Я до последнего не верила, что вы в столь плотном графике найдете для нас время. Спасибо за это огромное.

Анатолий Кашпировский: — Я чувствую, что будет очень хорошая передача.

Лена Дорогая: — Я всячески ухожу от этой темы, но не могу не спросить. Вы родились на Украине, работали на Украине. Как вы относитесь к тому, что сейчас там происходит?

Анатолий Кашпировский: — Больно, что развалился Советский Союз. Больно, что за ним последовало то, что можно было ожидать. Развалили страну, а теперь по кусочкам разваливают дальше. Конечно, больно.

Лена Дорогая: — А родные, друзья остались на Украине?

Анатолий Кашпировский: — Близких и родных там нет. Родители лежат в могиле на Украине, в Виннице. Так что никуда не денешься...

 

О спорте

Лена Дорогая: — Анатолий Михайлович серьезно занимался и занимается спортом. Вы были врачом сборной СССР по тяжелой атлетике. Сейчас вы продолжаете придерживаться здорового образа жизни.

Анатолий Кашпировский: — Да, был врачом сборной примерно 1,5 сезона. Веду обыкновенный образ жизни, человек должен двигаться. Я занимаюсь легкой физкультурой.

Лена Дорогая: — У звезд, которые приезжают к нам, есть определенный райдер. Например, для группы «Чай вдвоем» нужен спортзал с определенным наличием тренажеров. Вы в этом плане...

Анатолий Кашпировский: — У меня в этом плане нет никаких особых условий. Единственное, я не люблю, когда старые водители.

Лена Дорогая: — Что у вас в гримерке, какие снаряды?

Анатолий Кашпировский: — Это тайна, но вы можете приехать посмотреть. Например, у меня есть двухпудовая гиря. Есть пару упражнений для нее.

Лена Дорогая: — Бегать удается?

Анатолий Кашпировский: — Да, делаю пробежки.

 

О «стандартах»

Эвридика Поважная: — Что происходит во время вашего общения с людьми?

Анатолий Кашпировский: — Происходит воспоминание себя собой. Однако, если человек это будет делать умом, то ничего не вспомнит. Человек рождается совершенным. Например, два слепых человека, но у них есть стандарт. Они тоже когда-то были совершенны, но в силу разных причин ослепли. Однако свой стандарт они передадут потомкам. Слепой муж, слепая жена, а дети зрячие. Нужно добраться до этой матрицы памяти нормы, и тогда организм начинает сам воссоздаваться.

Руслан Исмагилов: — То есть это некое стимулирование неизведанных свойств организма?

Анатолий Кашпировский: — Как это делается? Были случаи, когда у людей меняется цвет глаз. Это воспоминание себя собой. А если, например, стопа изуродована? Например, у 18 людей за три минуты восстановилась стопа, ушли наросты на основании большого пальца.

Лена Дорогая: — При этом вы с каждым индивидуально общаетесь?

Анатолий Кашпировский: — Нет ничего хуже, чем индивидуально. Я скажу, у вас выпрямляются пальцы. Попадает куда? В силу ума. Ум к телу, а там закрыто, поскольку ум ничего не знает о естестве.

 

О возрасте и ситуациях

Анатолий Кашпировский: — Я бы хотел спросить, сколько вам лет. Чтобы вы ответили?

Лена Дорогая: — Назвала бы настоящую цифру, хотя в душе мне 26.

Анатолий Кашпировский: — Это возраст вашего ума, а телу миллиарды лет. Оно умнее. Ум ничего не знает о теле. Например, сколько у вас волос на голове? Неизвестно. Поэтому сам Бог распорядился. Бог для меня — это истина. Есть такой закон, что человек своим умом в себя не вхож, поэтому самый умный, самый выдающийся умирает. Такие люди не могут командовать собой, свои естеством. Ум — это одно, а ткань, естество от ума не зависит, а зависит от стандарта, о котором я говорил раньше.

Матрица памяти нормы — научный термин, который уже входит в лексикон ученых, в частности на Украине. Она возбуждается ситуационным путем. Например, август, жара, заяц серый. Как его сделать белым?

Руслан Исмагилов: — Нужно создать условия.

Анатолий Кашпировский: — Верно, нужны условия. В примере с зайцем — нужно сделать белое с помощью ваты, простыней. Еще можно воссоздать минусовую температуру. За два дня заяц станет белым. Это создание программирующей ситуации, а вот с людьми — другой вопрос и другие тонкости.

 

О работе в психиатрической больнице

Лена Дорогая: — Хочу вернуться к истокам. Почему вы выбрали именно психиатрию?

Анатолий Кашпировский: — Поступил в мединститут по настоянию моей мамы. Когда закончил, начал заниматься психиатрией. Меня всегда тянул к себе человек.

Лена Дорогая: — Вы проработали 25 лет в психиатрической больнице имени академика Ющенко в Виннице.

Анатолий Кашпировский: — Наша больница была базой Всемирной организации здравоохранения. Здесь происходили конференции международного уровня. Много интересного, полезно было там работать. Затем я написал такой афоризм: «Чтобы познать ум, надо познать безумие».

Лена Дорогая: — А почему вы отрицаете клятву Гиппократа?

Анатолий Кашпировский: — Звучит фраза: «Врач, исцелись сам». Что это значит? Такое невозможно. Пирогов умер от рака челюсти, Фрейд перенес чуть ли не 80 операций...

 

О воспоминаниях организма

Руслан Исмагилов: — Несколько веков назад люди умирали в 30 — 40 лет. Сейчас биологический возраст человека увеличивается. По-вашему, существует ли предел человеческого возраста?

Анатолий Кашпировский: — Предела нет, думаю, и 500 может. Открытие стволовых клеток раздвинуло такие большие горизонты. Это одна сторона медали, зримая. Однако вся сила за невидимым, а это законы, программы. Программирование матрицы памяти нормы, оживление программ может привести к тому, что человек будет возобновляться до бесконечности. Мы зависим от программ: девять месяцев беременности, рождение, первые зубы, созревание и так далее.

Руслан Исмагилов: — Бывают сбои программы.

Анатолий Кашпировский: — На наших занятиях происходят 3 — 4 случая пломбировки зубов или эмаль возобновится за 3 минуты. Организм вспоминает себя.

 

О теракте в Буденновске

Лена Дорогая: — Хочу вспомнить ситуацию в Буденновске. Почему вы один нашли в себе мужество поехать туда? Почему вас не поддержали, все замалчивалось?

Анатолий Кашпировский: — О теракте в Буденновске мне сообщил таксист. Рассказ об этом от первого лица можно прочитать на моем сайте. Это был единственный теракт, который обошелся без жертв.

Лена Дорогая: — После того, как вы туда приехали.

Анатолий Кашпировский: — Да, но до этого там было больше сотни погибших. Я у Басаева спросил, зачем ты убивал людей? Он говорит, что это не я. Почему пошел? Интересно было, люблю играть с огнем. На тот момент я уже являлся известным человеком...

Шамиль Басаев сказал, что никого не боится и пригласил меня к себе. Мы с несколькими военными пошли в больницу. Зашли в комнату, и тут один подошел поздоровался. Я ему: «Ты — Басаев?». Он ничего не ответил. Мы сели на стул. Я стал замечать, что переговорщики, которые со мной пошли, не умеют вести переговоры. Надо было тонко. Я старался разрядить ситуацию. Спрашиваю: «Пять беременных дашь?». Он согласился, но постепенно и 40 пошло, а потом и все 2,5 тысячи...

Басаев был олимпийски спокойным и немногословным. Я попросил пройтись с ним по больнице. Он дал совет: «Будете идти, пригибайтесь. Все время стреляют». Мы пошли и забыли об этом. Однако видели бы вы ряды людей возле стен длинного коридора. В палатах наблюдались маленькие дети, которые прятались под кроватью. Многие из них были перебинтованы. На это было невозможно смотреть. Дошли до конца коридора, а там большое помещение, залитое водой. Здесь лежало несколько трупов.

После прогулки я остался в здании, а те трое, что со мной были, ушли. Начались переговоры с Басаевым. Я ни разу не сказал ему: «Освободи заложников», разговаривали на разные темы. На одном из пунктов сошлись — на неприязни к Ельцину. У меня это клокотало за развал Советского Союза.

Через восемь часов разговоров он сам сказал, что отдает заложников. Перед этим мне давали возможность говорить по телефону, удалось передать информацию о том, что здесь столько людей, им грозит опасность и готовится штурм. Басаев выставил сначала десять, а потом два условия — прекращение стрельбы и стол переговоров. Сразу набираю Сергея Степашина и говорю, что дают добро, звоните Виктору Черномырдину. Через полчаса объявили по телевизору, что премьер-министр дает добро на переговоры и освобождение заложников...

Затем собрали журналистов, я им показал больницу. Однако не все это показали по каналам, была настроенность на штурм. Ночью удалось освободить еще 40 человек, и я ушел. Утром мне сказали, что туда пошел правозащитник Сергей Ковалев... Только интересно, что же он раньше не пришел, а прибежал, чтобы собрать сливки...

Когда произошел другой тракт «Норд-Ост», я тоже хотел помочь. У меня оставались телеграммы, но ответа не получил. На следующий день начался штурм.

Лена Дорогая: — Если бы вас пустили во время теракта на Дубровке, то люди остались бы живы-здоровы?

Анатолий Кашпировский: — Да. Я знал, что можно было сказать этим людям. Туда ходили Иосиф Кобзон, Леонид Рошаль, которые вывели по несколько человек. Однако я бы вывел больше, поскольку сложилась симпатия с Басаевым.

 

О премиях и телепередачах

Лена Дорогая: — Вы говорили, что всегда был интерес к людям. Можно сказать, что человек для вас — прочитанная книга.

Анатолий Кашпировский: — Человек для человека самое интересное, что может быть.

Лена Дорогая: — В 1989 году вы стали Человеком года, обскакав Ельцина, Сахарова, Горбачева.

Анатолий Кашпировский: — Ошибка моя, надо было провести не шесть программ на телевидении, а хотя бы 30, захватив 1990 год. На Украине было пять передач..., а тут есть такой один... говорит, что он первым начал проводить такие программы с маханием рук. Я не хочу произносить эту фамилию, а то придется выйти в коридор и прополоскать рот керосином. Понимаете в чем дело, были передачи на Украине, а потом — телемост, поэтому легко было разговаривать с Басаевым. Он заранее уважал меня и надеялся на выживание.

Лена Дорогая: — В 1990 году вы стали единственным не поляком, лауреатом премии польского ТВ «Виктор». За что?

Анатолий Кашпировский: — За самую большую популярность моих передач в Польше. Программа называлась «Телеклиника доктора Кашпировского». Кстати, премию «Виктор» из иностранцев, кроме меня, получил только Папа Римский.

 

О встречах

Лена Дорогая: — В Орске проходят встречи в ДК «Железнодорожников» до 16 декабря. В 11:00, 15:00 — бесплатные, в 19:00 — платные.

Анатолий Кашпировский: — Вечером я беру самое трудное, что можно сделать — твердую ткань. Скажем, варикозы. Это требует большего поощрения.

Эвридика Поважная: — Выматывают ли вас такие встречи?

Анатолий Кашпировский: — Если я что-то делаю любя и что-то мне нравится, то наоборот лучше себя чувствуешь. Начинается выступление — я рыба в воде, начинаются дороги, переезды — я рыба, выброшенная на сушу.

Источник: http://www.ural56.ru/news/46/407829/