ЖУРНАЛ "МУАСАРИ" (ЕГИПЕТ):
Говоря откровенно, далеко не весь Советский Союз верит в доктора Кашпировского - миллионы верят, да, но я из тех, которые не верят. Что Вы делаете для искоренения таких чувств у таких людей, как я? Это первый вопрос. И второй: 27 лет Вы работали в психотерапевтических больницах, в том числе в годы застоя. Тогда эти больницы находились в ведении Министерства внутренних Дел. Вы сейчас известны как человек добра. Что Вы делали тогда?
А.М.КАШПИРОВСКИЙ:
По поводу веры. Абсолютной истины достичь очень трудно. Есть такое, наверное, библейское изречение: «Вера творит чудеса". Оно краеугольный камень в моей психотерапевтической концепции, может быть, не в такой форме, но и для других врачей эта формула является в основном ориентиром. Поэтому в психотерапии существуют такие моменты, как определение гипнотабельности или гипнабельности, внушаемости и невнушаемости.
И все врачи-психотерапевты, как правило, делят людей на две категории: ты гипнотабельный, ты внушаемый, значит, мы будем с тобой заниматься. Но если вдруг пробы на гипнотабельность оказались отрицательными, то такого пациента не берут и не лечат. Я считаю, что это отсталый взгляд на вещи. И впоследствии чисто практически, ориентируясь на обратную связь со стороны своих пациентов, я пришел к выводу, что многие наши пациенты абсолютно без всякой веры приходят на сеансы, хотя определить: верить или не верить человеку - очень трудный вопрос для пациента. Но я стал замечать, что даже те, кто не верит, дают такие же положительные реакции. Поэтому у меня нет деления на тех, кто верит и кто не верит.
Вспоминается один случай. Однажды во время наших занятий (а у нас очень большие группы по полторы тысячи человек) приходит один мужчина и говорит: «Я пришел извиниться. В прошлый раз, две недели тому назад, я был на вашем занятии. Когда-то я упал с пятого этажа и разбил таз». У него была опухоль копчика, семь лет он не мог сидеть на твердом, постоянно носил резиновый круг и сидел на нем. И вот он пришел на наше занятие со своими установками, со своими взглядами.
И его установка полностью перекликалась с нашей советской психотерапией: надо уснуть; надо быть внушеаемым; надо быть таким, чтобы верить. А здесь он не верил, не дремал, не спал, а просто посидел, поприсутствовал. И страшно нервный, недовольный он ушел домой и стал меня оскорблять в присутствии своей жены: называл жуликом, шарлатаном. "Я ничего не почувствовал, я не верю", - возмущался он. Прошло две недели. И вот что он сказал потом: "Я прошу извинения. У меня прошла опухоль копчика. Я сегодня сижу на твердом". Таких случаев у нас много.
И потому я считаю: чтобы создать человеку установку на исцеление, надо обратиться к его подсознанию - это самое главное.
Понимаете, в нашем организме происходит много такого невидимого. Ну, вот волосы растут. Мы разве чувствуем это? - не чувствуем. Пищу перевариваем - мы чувствуем? - не чувствуем. А радиация на нас влияет - мы это чувствуем? - тоже нет.
Вы сказали, что в годы застоя я работал в психбольнице. Да, я проработал там 25 лет в провинциальном городе Виннице. Считаю, что вел себя я по отношению к психбольным хорошо и делал очень рискованные с ними вещи, т.е. доверял им. Однажды выпустил на свободу подышать запахом вокзала одного психбольного после его клятвы, что он не убежит, - а он убежал. Через две недели я выпустил его повторно, но он уже не убежал. Я не могу сказать, что в нашей больнице совершалось что-то против человека. Единственное, что было, - это плохое материальное обеспечение. Врачей было достаточно, больше, чем в любой зарубежной больнице потому, что у нас, примерно, столько же сотрудников, сколько больных: 2 тысячи больных - 2 тысячи сотрудников. И это меня всегда возмущало. А врачи в нашей больнице были высокого класса. Но я постоянно утверждал на практике необходимость хорошо относиться к больным.
Лично мне в этих больницах было очень трудно. Я подвергался гонениям, преследованиям, в том числе и за то, что мыслил по-своему, оригинально. Но, как видите, мне там удалось выжить. И вот я перед вами, выживший после Винницкой психбольницы.
ТЕЛЕКОМПАНИЯ "ЭН-БИ-СИ НЬЮС" (США):
Можете ли Вы прокомментировать или как-то объяснить те НЛО, которые, якобы, видели в Воронеже, и такой термин как "биолокация", упоминавшийся в связи с обнаружением этих объектов?
А.М.КАШПИРОВСКИЙ:
Это далеко не моя тематика. Я не хочу отбирать хлеб у тех, кто это объясняет, да, и, честно говоря, объяснить это не могу, а если еще более честно, то я не верю в это, так как ни разу в жизни сам не встречался с таким явлением. Так что задавайте вопросы на мою тему. Поверьте, в ней есть многое, что даже поинтереснее НЛО. Я пока вам не показываю видеоматериалы, придерживаясь принципа "ожидание наслаждения лучше самого наслаждения".
ЖУРНАЛ "ТАЙМ" (США):
Можете ли объяснить механизм действия Ваших сеансов?
А.М.КАШПИРОВСКИЙ:
Я отвечу поэтической строкой, словами Высоцкого: "Я себе уже все доказал". Для себя я имею объяснение, может быть, ещё не совсем доступное широкой аудитории, пытаюсь поднять уровень понимания того, что я делаю, но это довольно сложно. Гёте сказал так: "Труднее всего видеть то, что у тебя перед глазами". Для себя я свои действия объясняю. Попытаюсь в двух словах объяснить и вам.
Моё воздействие основано на том, чтобы незаметно, используя фактор отвлеченного сознания, создавать условия, установку для подсознания. Все мои действия направлены только на подсознание. Поэтому, когда человек сидит в зале, смеется, улыбается, скептически относится, я знаю, что уже то, что он сидит, - это уже самое главное, потому что его привела вера сердца и вера чувства. А вера ума у него критически настроена.
Поэтому мои действия направлены на подсознание.
Ну, вот как бы вам это проиллюстрировать? Допустим, вы беседуете с кем-то, кто вас уверяет, что он вас любит, но вы не верите этим словам. Или просит человек у вас одолжить деньги, и уверяет, что в понедельник отдаст. Но какое-то шестое чувство говорит, что он не любит вас, не отдаст долг никогда, ни в понедельник, ни во вторник. Это видно по его глазам. Вы не можете сказать, почему вы так думаете. Так вот, если посмотреть на все это наоборот, то на этом и основано мое воздействие: именно на подсознание, потому что вы этого человека "читали" подсознательным путем.
Поэтому, когда я провожу сеансы, я могу что угодно говорить, выплескиваю эмоции, даже иногда "выхожу из себя", бываю раздражен, если меня раздражают, и ничего не скрываю от своих пациентов. У меня нет какой-то торжественности, какого-то особенного чувства. Я играю в практическую игру и получаю от этого удовольствие. Я играю со своим пациентом в психологическую игру: кто кого где-то обыграет в психологическом плане - и в ходе ее создаю установку на излечение.
Я никогда не говорю, что пройдет опухоль груди, например, мастопатия, а тем не менее это проходит. И люди удивляются, что они не верили, но она прошла.
У нас в Киеве в течение года по нашей статистике полторы тысячи человек, в частности женщины с онкологическими заболевания-ми, мастопатией грудной железы и фибромой матки, не легли на операционный стол: у них рассосались опухоли этих органов. А я с ними просто сидел, разговаривал, шутил, смеялся, хмурился и т.д. И никогда ни разу не сказал, что пройдет именно их болезнь.
А теперь давайте разрядим обстановку: посмотрим снятый Грузинским телевидением фрагмент - это хирургическая операция в Тбилиси.
Вот видите, здесь сразу несколько проблем проявилось. Вы видите, что люди не спят. Они в нормальном состоянии. Это первый удар по старой психотерапии в том плане, что не обязательно спать, не обязательно быть расслабленным, - они были в отличном состоянии, даже немножко в каком-то перевозбужденном.
Жаль, что мы после этих операций у этих людей не взяли анализ крови, не исследовали; может быть, надо было в Америку отослать эти анализы и посмотреть, что в этой крови было; может, взять биопсию, кусочек ткани и т.д. и это все исследовать. Но это как-то все осталось за кадром. Но я надеюсь, что у нас еще все впереди.
АГЕНТСТВО КУНА (КУВЕЙТ):
Скажите, пожалуйста, Вы сами страдали или страдаете сейчас от каких-либо недугов или болезней; не старались ли Вы лечить себя сами?
А. М. КАШПИРОВСКИЙ:
Я много страдал, перенес в свое время много болезней, но я их преодолел благодаря своей воле, за счет трудностей, которые я еще в больших масштабах создавал сам. Несколько лет тому назад в железнодорожной больнице в Виннице я лежал с тяжелым панкреатитом. Мне ничего нельзя было есть. И я в таком состоянии решил ехать на Сахалин. Поехал, не имея никакой пищи с собой, только разве что тридцать пряников (один пряник на два дня). Я поступил по принципу Фонтенеля, французского мыслителя, который сказал так: "Мы погибли бы, если бы не погибали". И вот я уехал практически погибать. Но интуиция мне подсказала, что это единственный выход из этой ситуации: пересилить себя. Через два месяца я приехал оттуда абсолютно здоровым, хотя мне было очень трудно быть голодным, уставшим, не спать. Но одно страдание вытеснило другое. Я не призываю следовать моему примеру, но хочу сказать, что изнеженность погубила очень многих. И в данном случае у психотерапии есть целый ряд таких принципов: чем хуже, тем лучше; чем меньше, тем больше; чем дальше, тем ближе. Практически я ко многим заболеваниям, которые возникают у меня, отношусь рассудительно.
Вот, например, что вы все, здесь присутствующие, делали бы, если бы вас в лесу, вдали от телефона, от дороги застал гипертонический криз? Вы один. Нет никаких лекарств. Вот вы все молчите, правда? Как хорошо! Я просто получаю удовольствие оттого, что сейчас дам вам ключ для спасения в таких ситуациях, а вы его передадите другим. Надо сделать элементарное, то, что делали в XYIII веке, в начале XIX века: кровопускание, просто пустить кровь из носа - и вы спасены от любого криза, и вам не надо никаких медикаментов.
Я помню, как у нас умирала в приемном покое санитарка. Четыре кареты скорой помощи, кардиологические бригады целый день мучили ее, вводили разные вещества. А я как раз дежурил этим вечером. И когда я пришел, то увидел, что у нее глаза вылезают из орбит, увидел эту кровавую пену, налицо был и "симптом медузы": вздувшиеся сосуды на груди и шее. И в минуты этой жуткой картины мне вспомнился Тургенев. А там - часто пиявки и кровопускания.
Я говорю им: "Знаете что, коллеги, плохо читаете Тургенева. Если бы читали, мы ее тут же бы спасли". Все удивились: "Как?!" Я говорю: "Через минуту она будет в нормальном состоянии". Мы ей ввели две иглы в локтевой сгиб и забрали у нее граммов 70 крови. И через две минуты она ожила, исчезла "медуза", глаза вернулись в нормальное состояние. Она бросилась ко мне, стала целовать, говорить: "Вы мой спаситель!" Так что бывают очень простые вещи, которые надо знать. А что делать, когда давление упало или низкое, когда коллапс? Да нужно просто ноги поднять человеку кверху. Раз упало давление, его нужно снова увеличить. А это можно, перегнав кровь из одного места в другое. Это стократно бывало у меня в различных ситуациях.
